Анекдоты - стр. 93

— Штирлиц, закройте окно, дует,— сказал, раздраженно, Мюллер.
— Ду ит юселф, мазафака, — обиделся Штирлиц.

В спортзале Штирлиц тоскливо выполнял упражнения на бревне. Ему давно что-то не попадались темпераментные женщины.

Мюллер и Штирлиц стреляли по очереди. Очередь быстро редела.

Штирлиц порол чепуху. Чепуха повизгивала.

Штирлица уже год мучил запор. Наконец Штирлиц не выдержал и смазал запор маслом.

Когда в брачную ночь муж потребовал минета, она, как Штирлиц, оказалась на грани провала: чуть было не заявила, что минета даже шефу не делает...

Штирлиц выстрелил Мюллеру в голову. Пуля отскочила. "Броне-
вой," — подумал Штирлиц.

Штирлиц шел по лесу, увидел дупло:
-Дятел-подумал Штирлиц,
-Сам ты дятел!-подумал Борман.

Поздний берлинский вечер. Штирлиц напраляется на явочную квартиру русской разведчицы Кэт через парк Шарите. Вдруг над его головой раздаются глухие удары по дереву.
— Дятел... — подумал Штирлиц.
— Сам ты дятел! — обиделся Мюллер...

— Штирлиц, у вас спина белая!
— Это что, первоапрельская шутка, герр Мюллер?
— Нет, просто ребята с РТР вас плохо покрасили.

Для конспирации Штирлиц часто изображал, что у него склероз. Поручит, скажем, Шелленберг ему какое-нибудь дело, Штирлиц не выполнит, а потом при встрече с Шелленбергом хлопнет себя по лбу и воскликнет: "Вот ведь склероз!" Или возьмет дело из сейфа Мюллера и забудет отдать, а на справедливое возмущение шефа гестапо только вскинет брови: "Какое такое дело? Я ничего не брал!" Из-за этого склероза сослуживцы не боялись выбалтывать Штирлицу секреты Рейха. Все равно забудет!

Штирлиц зашел в кабинет и увидел Мюллера в буденовке, сидящего
на столе и играющего на балалайке. "Да, Штирлиц, — меланхолично
произнес Мюллер, — не один Вы тоскуете по Родине."

Штирлиц порол фигню. Фиг Ня работал на китайскую разведку.

На день рождения Штирлица стол поставили буквой "Ш".

Вечером Штирлиц шел по улице и увидел несколько сот эсэсовцев с факелами.
"Флэш-моберы зае#али!" — подумал Штирлиц.

Штирлиц вышел из бара бодро постукивая запонками по асфальту.

Штирлица бил озноб. Озноб служил в Гестапо.

Штирлиц выглянул из бункера. На стене были написаны русские матерные слова. "Или мне снится, что я в Москве, или наши взяли Берлин" — решил он.

Штирлиц подвел итоги. Киселев перестал подавать ему руку.

Мюллер Штирлицу:
— А теперь, Штирлиц, послушайте меня, не перебивая!
«Ничего, еще перебьем вас всех, гадов, до 9 мая! » — подумал Штирлиц.