Вопрос армянскому радио:
— Что нужно для создания хорошего фильма?
— Двое парней, одна девушка, кровать и видеокамера!
— Что нужно для создания хорошего фильма?
— Двое парней, одна девушка, кровать и видеокамера!
Моется женщина в ванной. Вдруг бац — свет отключается. Она на лестничную клетку, к рубильнику выбегает, а дверь-то за ней и захлопнулась. Стоит она в таком виде и видит, что по лестнице мужик поднимается. Она хватает ботинки, что стояли у соседней двери, прикрывается ими ниже живота. Мужик ее увидел, как офигел — на бабу таращится, глазами хлопает.
Женщина:
— Ну, что смотришь, голую бабу никогда не видел, что ли?
— Да нет, — отвечает, — смотрю, как мужика засосало.
Женщина:
— Ну, что смотришь, голую бабу никогда не видел, что ли?
— Да нет, — отвечает, — смотрю, как мужика засосало.
Откровенничают две подруги:
— Твой муж любит тебя по-прежнему?
— Нет, недавно я обучила его новому способу.
— Твой муж любит тебя по-прежнему?
— Нет, недавно я обучила его новому способу.
После бурно проведенной ночи...
— Дорогой, мы поженимся?
— Созвонимся.
— Дорогой, мы поженимся?
— Созвонимся.
Автоответчик:
— Здравствуйте! Вы позвонили Дмитрию и Светлане. Мы не можем в данный момент взять трубку, потому что заняты своим любимым делом. Мы оба любим это делать очень медленно и с огромным удовольствием! Светлана любит вверх-вниз, а мне нравится больше вперёд-назад... Короче, когда мы почистим зубы, мы вам перезвоним!
— Здравствуйте! Вы позвонили Дмитрию и Светлане. Мы не можем в данный момент взять трубку, потому что заняты своим любимым делом. Мы оба любим это делать очень медленно и с огромным удовольствием! Светлана любит вверх-вниз, а мне нравится больше вперёд-назад... Короче, когда мы почистим зубы, мы вам перезвоним!
Парень говорит девушке:
— Одну твою ногу я назову Рождество, а другую Новый Год. Можно я загляну к тебе между праздниками?
— Одну твою ногу я назову Рождество, а другую Новый Год. Можно я загляну к тебе между праздниками?
Проститутка, избранная депутатом, на первом заседании обратилась к залу: "Уважаемые коллеги..."
Актера кукольного театра Буратино пригласили сниматься в Голливуд. Местная журналистка берет у новой звезды интервью:
— Ну, как вам понравилось у нас?
— Все было бы просто замечательно, если бы не эротические сцены!
— Но почему?
— А меня в них сразу же вниз головой переворачивают!
— Ну, как вам понравилось у нас?
— Все было бы просто замечательно, если бы не эротические сцены!
— Но почему?
— А меня в них сразу же вниз головой переворачивают!
Три заповеди старой проститутки:
1) Лечится только у хороших врачей
1) Лечится только у хороших врачей
Армянское радио спрашивают:
— Как сделать походы по женским магазинам увлекательными для мужчин?
Армянское радио отвечает:
— Надо показывать в салонах женской одежды порнофильмы или хотя бы
легкую эротику. Мужчин это будет задерживать, а женщин — торопить...
Петроff
— Как сделать походы по женским магазинам увлекательными для мужчин?
Армянское радио отвечает:
— Надо показывать в салонах женской одежды порнофильмы или хотя бы
легкую эротику. Мужчин это будет задерживать, а женщин — торопить...
Петроff
— Папа, я поступила в школу современного и бального танца!
— Какого-какого танца????!!!
— современного и бального!
— Современного какого?!
— и бального!
— Проститутка! Опять в стриптиз намылилась!
— Какого-какого танца????!!!
— современного и бального!
— Современного какого?!
— и бального!
— Проститутка! Опять в стриптиз намылилась!
Вчера поздно вечером на центральной улице нашего города произошли
столкновения между гаишниками и проститутками. Разборка произошла из-за
мест на обочине.
столкновения между гаишниками и проститутками. Разборка произошла из-за
мест на обочине.
В операционной:
— Сестра, отсос!
— Но, доктор, пациента ещё не привезли.
— А я знаю...
— Сестра, отсос!
— Но, доктор, пациента ещё не привезли.
— А я знаю...
К слову говоря, за проституцию меня однажды всё же замели. Ну, на деле не совсем так чтобы замели, а на самом деле даже не совсем за проституцию, но получилось весело.
Времена тогда вообще такие были. Развеселые. Начало девяностых, кто-то еще помнит, может быть.
История сама себе банальная.
Была в те времена у меня приятельница, у приятельницы дочка в подростковом возрасте. Соответственно, у дочки приключились боли в животе. А семья вся из себя насквозь интеллигентная была, пробу ставить некуда. А интеллигентному же человеку «неотложку» сразу беспокоить как-то не с руки, меня, понятно, проще на ночь глядя вызвонить.
Мне-то что, я человек отзывчивый, приехала. Диагностировала я аппендицит, дальше как положено: «неотложка» — и в стационар. Стационар, естественно, дежурный, не по выбору.
Приятельница с дочкой поехала и меня с собой уговорила — для моральной поддержки. И не зря, поскольку маме дурно стало, как только она больничку эту издалека узрела.
Дело-то, напомню, в девяностые происходило, реформаторы тогда как раз во вкус вошли и вовсю разруху учиняли. Так что изнутри больницу лучше было вообще не рассматривать, а то еще увидишь чего. Вот дочка и увидела.
Увидела она, правда, всего-навсего таракана, но изумилась так, словно ей утконоса какого показали.
— Ой, — говорит, — а кто это?
Дежурный хирург, который только собрался ей живот помять, тоже удивился. От такого удивления.
— Девочка, — отвечает, — ты что, тараканов никогда не видела?
— Нет, — чадо говорит, — ни разу, никогда!
Н-да, тяжелое у человека детство, что уж тут поделаешь. Папа — профессор литературоведения, мама — кандидат филологических наук. Там если где и были тараканы в доме, только в головах. Где ж ребенку к жизни приобщиться!
Ничего, хирурги чаду быстро объяснили, что тараканы — это пустяки, а вот если она будет себя хорошо вести, ей даже крысу живую покажут.
Приятельница вся аж побелела, но смолчала. И правильно сделала, потому как тараканы тараканами, а хирурги там отличные были. Быстренько болящую в операционную утащили, а уже через полчаса сообщили, что шоу благополучно закончилось и можно нам по домам отправляться.
По домам — это, конечно, хорошо. Вот только времени два часа ночи, метро закрыто, а пешком по криминальной столице топать неохота. Да и далековато, честно говоря. Так что выгребли мы из карманов всю наличность, вызвали такси и пошли под единственный фонарь на всей улице машину дожидаться.
А места вокруг дикие. Больничный садик весь такими кустами зарос, что и под фонарем не слишком-то светло. За углом бензоколонка, а напротив больницы — общежитие неизвестной принадлежности.
А на бензоколонке периодически постреливают — раздел госсобственности бодро происходит, криминальная же революция в стране. Из общежития усатые люди рыночной национальности как те тараканы вылезают. И ментовская машина раз примерно в пять минут по улице зачем-то проезжает.
Только она появится — стрельба на бензоколонке стихает, южные люди в тень прячутся, а мы с моей приятельницей в ожидании такси, наоборот, на шум мотора из кустов вылезаем. Только она проедет, бензозаправщики опять собственность делить начинают, южные люди к нам приставать пытаются, а мы от них в кусты поглубже лезем.
Когда эта машина в третий раз проехала, менты на нас нехорошо поглядывать стали. Меня сомнения начали терзать…
— Похоже, нас сейчас арестовывать будут, — я своей знакомой говорю.
— За что? — приятельница недоумевает.
— За нелицензированную торговлю в ночное время, — говорю.
Приятельница всё равно не понимает:
— Чем?
Объясняю для интеллигенции:
— Собой!
А менты уже на нас конкретно целятся…
Мою приятельницу это страшно оскорбило. Я б за нас глядишь и отбрехалась, а она — в амбицию. Нет, ну вот какого черта надо было объяснять ментам, что никакая она им не блядь, а целый кандидат филологических наук?! Как будто кандидат филологических наук блядью быть не может!
На сей оптимистичной ноте нас и загребли. Прямиком в ближайшее отделение.
А в итоге получилось всё же весело. Давно известно: мир тесен, Питер — город маленький, а пути врачебны неисповедимы. Старшим в этом отделении оказался мой знакомый мент. Он еще во времена моей скоропомощной юности на станции метро «Василеостровская» тамошним гадючником заведовал, пьяных-битых мне регулярно спихивал.
Тогда меня он тоже иногда, бывало, выручал, когда я в пьяном безобразии в метро… ладно, дело прошлое.
Короче, если бы не он, нам с приятельницей в этом околотке до утра пришлось бы куковать. А так — нас коньяком сначала напоили, а потом со всем почтением развезли нас по домам с сиреной и мигалкой на милицейском транспорте. Так что в конечном счете мы еще и на такси изрядно сэкономили.
А пути врачебны впрямь ведь неисповедимы. Дочку той моей знакомой так это знакомство с медициной впечатлило, что она сама в медянки подалась. Поступила в медицинский институт, закончила и работает теперь врачом чуть ли не в той самой больничке.
Кстати, тараканы, говорят, там так и не перевелись.
А вот ее мама после этого со мной поспешно раздружилась. То ли так она за дочкину карьеру оскорбилась, то ли всё-таки за то, что в грешном моем обществе ее за проститутку приняли…
Хотя казалось бы — а я-то здесь при чем?
© Диана Вежина
Времена тогда вообще такие были. Развеселые. Начало девяностых, кто-то еще помнит, может быть.
История сама себе банальная.
Была в те времена у меня приятельница, у приятельницы дочка в подростковом возрасте. Соответственно, у дочки приключились боли в животе. А семья вся из себя насквозь интеллигентная была, пробу ставить некуда. А интеллигентному же человеку «неотложку» сразу беспокоить как-то не с руки, меня, понятно, проще на ночь глядя вызвонить.
Мне-то что, я человек отзывчивый, приехала. Диагностировала я аппендицит, дальше как положено: «неотложка» — и в стационар. Стационар, естественно, дежурный, не по выбору.
Приятельница с дочкой поехала и меня с собой уговорила — для моральной поддержки. И не зря, поскольку маме дурно стало, как только она больничку эту издалека узрела.
Дело-то, напомню, в девяностые происходило, реформаторы тогда как раз во вкус вошли и вовсю разруху учиняли. Так что изнутри больницу лучше было вообще не рассматривать, а то еще увидишь чего. Вот дочка и увидела.
Увидела она, правда, всего-навсего таракана, но изумилась так, словно ей утконоса какого показали.
— Ой, — говорит, — а кто это?
Дежурный хирург, который только собрался ей живот помять, тоже удивился. От такого удивления.
— Девочка, — отвечает, — ты что, тараканов никогда не видела?
— Нет, — чадо говорит, — ни разу, никогда!
Н-да, тяжелое у человека детство, что уж тут поделаешь. Папа — профессор литературоведения, мама — кандидат филологических наук. Там если где и были тараканы в доме, только в головах. Где ж ребенку к жизни приобщиться!
Ничего, хирурги чаду быстро объяснили, что тараканы — это пустяки, а вот если она будет себя хорошо вести, ей даже крысу живую покажут.
Приятельница вся аж побелела, но смолчала. И правильно сделала, потому как тараканы тараканами, а хирурги там отличные были. Быстренько болящую в операционную утащили, а уже через полчаса сообщили, что шоу благополучно закончилось и можно нам по домам отправляться.
По домам — это, конечно, хорошо. Вот только времени два часа ночи, метро закрыто, а пешком по криминальной столице топать неохота. Да и далековато, честно говоря. Так что выгребли мы из карманов всю наличность, вызвали такси и пошли под единственный фонарь на всей улице машину дожидаться.
А места вокруг дикие. Больничный садик весь такими кустами зарос, что и под фонарем не слишком-то светло. За углом бензоколонка, а напротив больницы — общежитие неизвестной принадлежности.
А на бензоколонке периодически постреливают — раздел госсобственности бодро происходит, криминальная же революция в стране. Из общежития усатые люди рыночной национальности как те тараканы вылезают. И ментовская машина раз примерно в пять минут по улице зачем-то проезжает.
Только она появится — стрельба на бензоколонке стихает, южные люди в тень прячутся, а мы с моей приятельницей в ожидании такси, наоборот, на шум мотора из кустов вылезаем. Только она проедет, бензозаправщики опять собственность делить начинают, южные люди к нам приставать пытаются, а мы от них в кусты поглубже лезем.
Когда эта машина в третий раз проехала, менты на нас нехорошо поглядывать стали. Меня сомнения начали терзать…
— Похоже, нас сейчас арестовывать будут, — я своей знакомой говорю.
— За что? — приятельница недоумевает.
— За нелицензированную торговлю в ночное время, — говорю.
Приятельница всё равно не понимает:
— Чем?
Объясняю для интеллигенции:
— Собой!
А менты уже на нас конкретно целятся…
Мою приятельницу это страшно оскорбило. Я б за нас глядишь и отбрехалась, а она — в амбицию. Нет, ну вот какого черта надо было объяснять ментам, что никакая она им не блядь, а целый кандидат филологических наук?! Как будто кандидат филологических наук блядью быть не может!
На сей оптимистичной ноте нас и загребли. Прямиком в ближайшее отделение.
А в итоге получилось всё же весело. Давно известно: мир тесен, Питер — город маленький, а пути врачебны неисповедимы. Старшим в этом отделении оказался мой знакомый мент. Он еще во времена моей скоропомощной юности на станции метро «Василеостровская» тамошним гадючником заведовал, пьяных-битых мне регулярно спихивал.
Тогда меня он тоже иногда, бывало, выручал, когда я в пьяном безобразии в метро… ладно, дело прошлое.
Короче, если бы не он, нам с приятельницей в этом околотке до утра пришлось бы куковать. А так — нас коньяком сначала напоили, а потом со всем почтением развезли нас по домам с сиреной и мигалкой на милицейском транспорте. Так что в конечном счете мы еще и на такси изрядно сэкономили.
А пути врачебны впрямь ведь неисповедимы. Дочку той моей знакомой так это знакомство с медициной впечатлило, что она сама в медянки подалась. Поступила в медицинский институт, закончила и работает теперь врачом чуть ли не в той самой больничке.
Кстати, тараканы, говорят, там так и не перевелись.
А вот ее мама после этого со мной поспешно раздружилась. То ли так она за дочкину карьеру оскорбилась, то ли всё-таки за то, что в грешном моем обществе ее за проститутку приняли…
Хотя казалось бы — а я-то здесь при чем?
© Диана Вежина
Находка
Работал как кризисный психотерапевт — то есть с наркоманами, проститутками, голубыми, Вич-инфицированными... иногда — с голубыми вич-инфицированными проститутками-наркоманами.
Звонит один бывший клиент — мол, хочу прийти, поздравить с наступающим Новым годом. А я дома сижу, на больничном. Говорю — приходи в субботу, гости будут, чаю попьем.
Пришел. Двухметровый красавец-блондин модельной внешности, с прекрасным образованием, чувством юмора, одет с иголочки.
Все присутствующие девушки — "ой, какой парень...где ты таких находишь?!".
Ну, раз уж есть профессиональная этика, я просто улыбнулся, мол "места знать надо!".
Работал как кризисный психотерапевт — то есть с наркоманами, проститутками, голубыми, Вич-инфицированными... иногда — с голубыми вич-инфицированными проститутками-наркоманами.
Звонит один бывший клиент — мол, хочу прийти, поздравить с наступающим Новым годом. А я дома сижу, на больничном. Говорю — приходи в субботу, гости будут, чаю попьем.
Пришел. Двухметровый красавец-блондин модельной внешности, с прекрасным образованием, чувством юмора, одет с иголочки.
Все присутствующие девушки — "ой, какой парень...где ты таких находишь?!".
Ну, раз уж есть профессиональная этика, я просто улыбнулся, мол "места знать надо!".
Заказал Михаэль Шумахер в номер проститутку.
Та заходит и видит Шумахера и ещё толпу мужиков:
— Эй, ребята, я на групповуху не подписывалась!
— Не волнуйся, — говорит Шумахер, — это мои механики, они будут резину менять.
Та заходит и видит Шумахера и ещё толпу мужиков:
— Эй, ребята, я на групповуху не подписывалась!
— Не волнуйся, — говорит Шумахер, — это мои механики, они будут резину менять.
Приходит в бар под вечер мужик. Лет этак 45-50. Садится за стойку и говорит:
— Эй, бармен, мне 200 грамм водки!
Тот приносит, а мужик берет и все залпом выпивает.
Через 10 минут:
— Эй, бармен, мне 200 грамм коньяку!
Тот приносит, и все повторяется. Дальше пошла текила, ром, виски. У бармена глаза на лоб лезут. Он спрашивает мужика:
— Послушайте, вы так много пьете и такие крепкие напитки. Может, у вас случилось что?
Тут мужик затягивается сигаретой и говорит:
— Представь себе: мне сегодня исполнилось 50, и я первый раз в жизни познал, что такое минет...
— Так что же вы! Нужно же радоваться! Можно сказать, вы только жить начинаете — это же прекрасно! Заказали бы шампанского, фруктов, пирожных...
Мужик вздохнул и говорит:
— Бесполезно... Этот вкус ничего не перебьет...
— Эй, бармен, мне 200 грамм водки!
Тот приносит, а мужик берет и все залпом выпивает.
Через 10 минут:
— Эй, бармен, мне 200 грамм коньяку!
Тот приносит, и все повторяется. Дальше пошла текила, ром, виски. У бармена глаза на лоб лезут. Он спрашивает мужика:
— Послушайте, вы так много пьете и такие крепкие напитки. Может, у вас случилось что?
Тут мужик затягивается сигаретой и говорит:
— Представь себе: мне сегодня исполнилось 50, и я первый раз в жизни познал, что такое минет...
— Так что же вы! Нужно же радоваться! Можно сказать, вы только жить начинаете — это же прекрасно! Заказали бы шампанского, фруктов, пирожных...
Мужик вздохнул и говорит:
— Бесполезно... Этот вкус ничего не перебьет...
Из женского монастыря сбежали две монашки. Одна говорит:
— Я так голодна, что дала бы даже грузину...
— Что там грузину, я бы собаке дала...
Из кустов высовывается голова в кепке:
— Дэвушки, Гав-гав.
— Я так голодна, что дала бы даже грузину...
— Что там грузину, я бы собаке дала...
Из кустов высовывается голова в кепке:
— Дэвушки, Гав-гав.
Новости:
Берлускони вернулся из поездки весьма разочарованным. Проститутки на инаугурации, конечно, были, но к сожалению только политические.
Берлускони вернулся из поездки весьма разочарованным. Проститутки на инаугурации, конечно, были, но к сожалению только политические.
В Швеции давно принят закон, который наказывает не проститутку за
продажу cекcуальных услуг, а именно клиента, купившего их. То же самое,
даже ещё жёстче, можно ввести в России в отношении взяточничества.
Причём, не просто сажать давшего взятку и не сажать получившего, а
сохранять взятку за получившим её, плюс приплачивать ещё 100% от
государства, кои удерживать опять таки с давшего. И никто никогда не
будет давать взяток, потому что та ЖАБИЩЕ, которая будет давить сидящего
в тюрьме взяткодателя, страшнее всякой тюрьмы!
продажу cекcуальных услуг, а именно клиента, купившего их. То же самое,
даже ещё жёстче, можно ввести в России в отношении взяточничества.
Причём, не просто сажать давшего взятку и не сажать получившего, а
сохранять взятку за получившим её, плюс приплачивать ещё 100% от
государства, кои удерживать опять таки с давшего. И никто никогда не
будет давать взяток, потому что та ЖАБИЩЕ, которая будет давить сидящего
в тюрьме взяткодателя, страшнее всякой тюрьмы!
Показать еще