Идя по коридору РСХА 23 февраля, Штирлиц встретил по дороге Бормана с гармошкой и в тельняшке. — Спасибо старшему товарищу, — подумал Штирлиц, — если бы не он я бы и не вспомнил, что сегодня не только день Советской Армии, но и военно— морского флота.
Как-то раз, проезжая на машине мимо зимнего леса, Штирлиц заметил людей, передвигавшихся с помощью деревянных полозьев и палок. "Лыжники!" — подумал Штирлиц, и тут же себя похвалил: "Ай да Штирлиц, ай да с%кин сын!".
Когда Штирлицу хотелось попить пивка-он шёл в кабак "Мехико", где каждый столик прослушивался гестапо, находил микрофон и орал: "Мюллер-козёл!!!" Через пять минут приезжал Мюллер, поил Штирлица пивом, совал ему в сотый раз партбилет под нос и шептал: — Максимыч, сколько раз тебе говорить — не Козёл, а КОзел, Иван Петрович...
Мюллер говорит Штирлицу: — Штирлиц, а вы помните, где мы с вами были в 37-м году? — Как же, помню. В Испании. — А помните, где мы с вами были в 29-м? — Помню. На КВЖД. — Штирлиц, а вы помните, где мы с вами были в 18-м? — Василий Иваныч?! — Точно, Петька.
Мюллер внимательно посмотрел на Штирлица и сказал: — Штирлиц, мы вчера за вами следили, — вы русский, теперь мы это знаем наверняка. Штирлиц неторопливо засунул руку в карман и подумал: — Это конец, а где же пистолет?..
Мюллер продолжал орать на Штирлица уже два часа подряд: — Штирлиц, вы п╧дарас, конченная сволочь, бешенная бл╧дь из-под забора, предатель, м╧дак и русский шпион. — А вот за шпиона ты мне ответишь, — обиделся разведчик Штирлиц и пошёл домой.
Мюллер знал, что русские, размешав сахар, оставляют ложку в стакане. Пытаясь разоблачить Штирлица, Мюллер наблюдал за ним в кафе. Штирлиц взял стакан с чаем, размешал сахар, вынул ложечку, положил ее на блюдце и показал Мюллеру язык, а затем начал пить чай, по привычке придерживая несуществующую ложку.
Мюллер зашел в свой кабинет и увидел Штирлица, стоящего рядом с открытым сейфом. — Штирлиц, что вы делаете в моем кабинете?!— подозрительно спросил Мюллер. — Жду трамвай,— спокойно ответил Штирлиц. Успокоенный Мюллер вышел из кабинета, но идя по коридору, подумал: "Какой, к черту, трамвай в моем кабинете??", и вернулся. Штирлица в кабинете не было. — Уехал уже,— подумал Мюллер.
Подходит Мюллер к Борману... — Борман, а вы знаете, что Штирлиц — русский шпион? Борман (ласково так): — Да бог с ним, вы лучше послушайте, какую я песню сочинил: "Мила-ая моя, ..."
Обычно, 23 февраля, Штирлиц одевал косоворотку и выпив бутылку водки садился играть на гармошке. Однако на этот раз он отправился в один из берлинских пивняков и, построив находившихся там гестаповцев, заставил их маршировать, распевая революционные песни. Лишь придя домой он понял, как был близок к провалу в этот день.
Мюллер спрашивает Штирлица, побывавшего нелегально в Берне: — Штирлиц! Где вы были три дня? Штирлиц: — Там... Мюллер: — Ценю ваше чувство юмора... И где же это там? Штирлиц (на мотив "Не думай о секундах..."): — Там-там-там та-та-та — там-там...
Ровно в 8.15 Штирлиц приехал на работу, открыл кабинет и увидел за столом Ленина! Ильич посмотрел на него своими добрыми глазами и сказал: "Опять, вы, Тихонов, не в свой съемочный павильон приперлись!"